Сказочное безделье выходных дополнит атмосферная литература. Вооружитесь пледом, чашкой подогретой медовухи «М» или глинтвейна «Счастливый гусь» — и одной из этих книг. Они перенесут вас из похмельной реальности в магические миры (как бороться с похмельем, кстати, мы тоже знаем)
«Джонатан Стрендж и мистер Норрелл», Сюзанна Кларк
Волшебство, которым в Средневековье на территории Англии мало кого можно было удивить, к началу XIX века переживает страшный упадок. На фоне этого кризиса в двух соседних графствах независимо друг от друга объявляются два новоиспеченных волшебника: педантичный коллекционер мистер Норрелл, освоивший магию по книгам, и предприимчивый молодой повеса Джонатан Стрендж, занявшийся волшебством случайно и со скуки. Слухи об успехах Стренджа доходят до Норрелла и лишают его сна и аппетита. Он бросает вызов Стренджу, чтобы разоблачить самозванца, но их соперничество со временем перерастает в дружбу. Они поступают на службу к лорду Веллингтону, наводят эффектные галлюцинации на армию Наполеона, воскрешают мертвых и даже не подозревают о том, к каким чудовищным последствиям приведет их бурная деятельность.
Книга Сюзанны Кларк чем только ни прикидывается — неовикторианским романом, историческим документом с комментариями, бромансом, мелодрамой, страшной сказкой и сборником авторских анекдотов. В итоге перед нами стилистически безупречное литературное чудо, не попадающее ни под одну категорию. Невероятно интересное, самобытное и, ко всему прочему, гомерически смешное. Нил Гейман, прочитав этот роман, упал в обморок от зависти и восхищения, а потом пришел в себя и заявил, что «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл» — лучшее, что случилось с английской фантастикой за последние 70 лет. Если вы втянетесь в созданный Кларк мир, то с жадностью пронесетесь по нему и захотите еще, когда вас выкинет из этого мира на последней странице.
«Через несколько дней Стрендж и сэр Уолтер Поул играли на бильярде у Бедфорда в Ковент-Гардене. Партия зашла в тупик, когда сэр Уолтер начал, по обыкновению, обвинять Стренджа в том, что тот двигает шары при помощи магии.
Стрендж заявил, что не прибегает к подобным трюкам.
— Я видел, как вы коснулись носа, — объявил сэр Уолтер.
— О боже! — воскликнул Стрендж. — Чихнуть-то мне можно? Я простудился».
«Вокзал потерянных снов», Чайна Мьевиль
Действие разворачивается в вымышленном городе-государстве Нью-Кробюзон, в котором, помимо обычных людей, проживают хепри — антропоморфные существа с головотуловищем жуков. А еще водяные, гаруды и кто только не. В этом городе наука сосуществует с религией и магией, на свалке металлолома зарождается Искусственный Интеллект, а мэр Нью-Кробюзона систематически просит дельного совета у посла Преисподней.
Чайна Мьевиль — британский фантаст-марксист с безудержным воображением. Его «Вокзал» — пожалуй, самый пестрый фэнтезийный роман о метаморфозах. Писатель, безусловно, проверяет читателей на прочность, описывая вместо единорогов и эльфов неприглядных существ. И ему удается не только построить и описать целый мир, увлечь захватывающим сюжетом и напугать, но еще и ненавязчиво высказаться о морально устаревших социальных нормах. Тому, кто способен устоять перед этими провокационными щупальцами, открывается невероятная вселенная, какая вряд ли приснится даже в самых смелых снах.
«Вирмы — существа с бочкообразной, как у нахохлившейся птицы, грудной клеткой, толстыми, как у людей-карликов, руками, растущими из-под уродливых функциональных крыльев, — перепахивали небо над Нью-Кробюзоном. Руки, которые, словно вороньи лапы, торчали из нижней части их приземистых тел, заменяли им ноги. В помещении они могли сделать несколько неуклюжих шагов, балансируя передними лапками, но всё же предпочитали килевать над городом, пронзительно крича, падая вниз и выкрикивая бранные слова в адрес прохожих».
«Дом, в котором…», Мариам Петросян
Дом, в котором живут подростки-инвалиды, не просто интернат, а целое государство с магической изнанкой, в которую открыт доступ далеко не всем его обитателям. Читатель входит в дом вместе с Курильщиком, которого за вредные привычки перевели из образцовой группы прилежных зануд в самую независимую Четвертую группу, где царит анархо-демократия. Курильщик, как медиум, открывает дверь в непонятный мир с его обитателями, историей, мифологией, ритуалами, поверьями, секретами и сплетнями, а потом незаметно отходит в сторону. Потому что к этому моменту ты сам становишься обитателем Дома, неплохо в нем ориентируешься, давно заслужил доверие окружающих и посвящен во все их тайны. Надо только уметь слушать и запоминать, складывать одно с другим и делать выводы.
В 1991 году, видимо, планеты встали в ряд, и мультипликатор из Еревана начала писать «в стол» эту талантливейшую сказку-головоломку. Невозможно описать сюжет этой книги или в двух словах объяснить, о чем она. И дело тут не только в концентрации событий, хронологической чехарде и огромном количестве персонажей, у многих из которых еще и по две ипостаси. А дело в том, что сюжет здесь совсем не главное. Строго говоря, это магический реализм, герметичный мир, изолированный от пространственно-временных ориентиров, в который если проваливаешься, то существуешь в нем целиком. А если более общо, «Дом, в котором…» — это волшебство, на которое способна только литература.
«Может, кофе — взрослящий напиток? Если его пьешь, становишься взрослым? Кузнечик считал, что так оно и есть. Жизнь подчинялась своим, никем не придуманным законам, одним из которых был кофе и те, кто его пил. Сначала тебе разрешают пить кофе. Потом перестают следить за тем, в котором часу ты ложишься спать. Курить никто не разрешает, но не разрешать можно по-разному. Поэтому старшие курят почти все, а из младших только один. Курящие и пьющие кофе старшие становятся очень нервными — и вот им уже разрешают превратить лекционный зал в кафе, не спать по ночам и не завтракать. А начинается всё с кофе».
«Понедельник начинается в субботу», братья Стругацкие
Советского программиста Александра Привалова во время отпуска случайно заносит на ночевку в музей при НИИ ЧАВО. С порога он попадает в круговорот паранормальной активности: люди проходят сквозь стены, коты разговаривают, а диван транслирует реальные сны. И вместо того, чтобы испугаться и бежать в родной Ленинград, пытливый Привалов принимает предложение работать по специальности в НИИ, которое исследует, как выясняется, проблемы Чародейства и Волшебства.
Несмотря на то, что сказка Стругацких была опубликована в 1964 году и высмеивала характерные для того времени реалии замкнутого научного сообщества, с тех пор мало что изменилось. И даже далеким от науки людям понятно, что НИИ ЧАВО представляет собой модель любой организованной системы — корпорации, города, государства. Эта смешная сказка о том, как всё мешает и ничего не работает, поможет настроиться на рабочие будни и не так расстраиваться, что каникулы заканчиваются. Привалов научит оптимизму и вере в светлое будущее.
«Восемьдесят три процента всех дней в году начинаются одинаково: звенит будильник».
«Принцесса-невеста», Уильям Голдман
Как-то раз сценарист фильмов «Буч Кэссиди и Сандэнс Кид» и «Вся президентская рать» Уильям Голдман, будучи еще совсем ребенком, слег с пневмонией. Его отец, эмигрант из страны Флорин, чтобы утешить сына, решил ему почитать на ночь сказку «Принцесса-невеста» своего соотечественника. В сказке девушка по имени Лютик живет на ферме и издевается над симпатичным конюхом Уэстли до тех пор, пока не соглашается стать его женой. Но свадьба — дело затратное, поэтому Уэстли отправляется на заработки в море, где на его корабль нападает известный пират, не имеющий привычки оставлять пленников в живых. Погоревав с пяток лет, Лютик соглашается выйти замуж за принца Хампердинка, но накануне свадьбы ее похищают бандиты.
Несмотря на голливудскую прописку, Голдман увековечил имя вовсе не сценариями к фильмам, а благодаря постмодернистской сказке про злоключения принцессы, засидевшейся в статусе невесты. Ничего нового в жанре он не сделал — ну, кроме того, что деконструировал его. Но это очень смешная и легкая вещь, которая особенно хорошо подходит для отдыха от череды вечеринок. Роман экранизировали и вроде бы удачно, однако фильм и близко не так хорош, как литературный первоисточник. Потому что главное тут — то, как эта история написана.
«Нам с тобой явно не суждено погибнуть в Огненном болоте.
— С чего ты взял?
— Мы ведь вместе. Рука в руке. И любим друг друга.
— А, ну да, — сказала Лютик. — Вечно я забываю».
